Рождение вокзала связано с бурным ростом российской внешней торговли в конце XIX века, когда была построена Московско-Виндаво-Рыбинская железная дорога, напрямую связавшая первопрестольную с незамерзающим балтийским портом Виндава (ныне Вентспилс). Здание было сооружено по проекту маститого петербургского архитектора Станислава БРЖОЗОВСКОГО, поручившего следить за постройкой молодому коллеге Юлиусу ДИТРИХУ. Фасад здания был выполнен в старинном русском стиле и состоит как бы из трех теремов, соединенных по первому этажу крытыми переходами. Центральная часть и крылья вокзала — в два этажа. Украшают здание практически все элементы, встречающиеся в русской архитектуре XVII века — разнообразной формы окна, наличники, кокошники, бегунки, поребрики. Современники единодушно отметили большой вкус и достоинства избранного варианта. Внешний облик вокзала с тех пор не менялся, а вот название не раз. Со времени постройки и до 30-х годов это был Виндавский, затем Балтийский, Ржевский и с 1946 года стал именоваться Рижским. Тот, кто никогда не бывал на самом вокзале, может представить его по фильму Эльдара РЯЗАНОВА «Вокзал для двоих», главное действие которого как раз разыгрывается в интерьере московского Рижского вокзала.

24 сентября в 4-м часу дня в здании комендатуры раздался взрыв, через некоторое время другой. Все здание превратилось в груду развалин. Потом последовал третий взрыв в доме напротив. Они теперь следовали один за другим на всем Крещатике и прилегавших к нему улицах и продолжались весь день и ночь. Помимо заранее установленных мин и фугасов на верхних этажах и чердаках зданий были заготовлены ящики бутылок с горючей смесью. Повсеместно вспыхнули пожары. Протянутые от Днепра через Пионерский парк пожарные шланги кто-то перерезал. Центр города был уничтожен. Гитлеровцы не знали что делать. Взрывы затихли только 28 сентября, пожары продолжались две недели. Число погибших оккупантов исчислялось сотнями.

Сравнительно недавно на 1-м телеканале прошла передача, авторы которой по непонятным причинам утверждали, что для нас это событие десятилетиями оставалось тайной, горожане были просто брошены советскими войсками на произвол судьбы, а потому в Киев вошли фашисты и бандеровцы, которые стали заботиться о благополучии его жителей.

Более 40 лет назад писатель Анатолий КУЗНЕЦОВ, которого никак не упрекнешь в сочувствии советской власти, писал в книге «Бабий Яр»: «Взрыв и пожар Крещатика должны, по-моему, войти в историю войны как одна из трагических и героических страниц. Нужно понимать, что значил Крещатик для Киева. При соответствующем масштабе это все равно, как если бы взорвался и сгорел центр Москвы на Садовом кольце, Невский проспект в Ленинграде со всем, что его окружает, или, скажем, сердце Парижа в пределах Больших бульваров. Это была первая в истории строго подготовленная акция такого порядка. Именно после Крещатика возникло у немцев это правило: обследовать каждый занятый дом и писать: «Мин нет».

Ни одна столица Европы не встретила гитлеровские войска так, как Киев. Киев не мог больше обороняться, он был оставлен и, казалось, распластался под врагом. Но он сжег себя сам у врагов на глазах и унес многих из них в могилу. Они вошли, как привыкли входить в западноевропейские столицы, готовясь пировать, но вместо этого так получили по морде, что сама земля загорелась у них под ногами».

Единственное, в чем не ошиблись авторы упомянутой передачи, что имена разработчиков и подробности подобных операций никто не спешит раскрывать. В Киеве действовала подпольная группа Ивана КУДРИ, но в «Очерках истории Российской внешней разведки» этот эпизод практически опущен, лишь сказано, что резидентура сама понесла ущерб, когда гитлеровцами во время борьбы с пожарами был ликвидирован дом, в тайниках которого хранились шифры, деньги, оружие. А после войны вся страна заново отстраивала Крещатик в его прежней красе.

На Днепропетровском направлении наши войска заняли свыше 90 населенных пунктов, в том числе районный центр Днепропетровской области Царичанка, районный центр Полтавской области Кишеньки и крупные населенные пункты Красное, Ханделеевка, Какуровка, Кравцовка, Китай-Город, Могилёв 1-й и 2-й, Ново-Подкряж, Прядовка, Шевченково, Первое Мая, Тарасовка, Спасское, Попова-Баловка.

На Кременчугском направлении наши войска заняли более 100 населенных пунктов, в том числе районные центры Полтавской области Рещетиловка, Новые Сенжары, крупные населенные пункты Толстая, Тройники, Радионовка, Мостовивщина, Балаклия, Демидовка, Мачухи, Старые Сенжары, Дмитренки, Судовка, Лелюховка, Боярка, Белики и железнодорожные станции Абазовка, Малая Перещепинская, Новые Сенжары, Лещиновка.

На Киевском направлении наши войска заняли свыше 50 населенных пунктов, в том числе город Борисполь, районный центр Киевской области Высшая Дубечня и крупные населенные пункты Низшая Дубечня, Пуховка, Мартусовка, Иваньково, Глубокое, Рогозов, Люборцы, Сошников, Ковалин, Дмитровка, Крапивна, Чапаевка.

На Гомельском направлении наши войска заняли свыше 160 населенных пунктов, среди которых районный центр Орловской области Климово, районные центры Черниговской области Городня, Тупичев, крупные населенные пункты Дегтярёвка, Нивное, Ляличи, Глуховка, Лыщичи, Павличи, Халеевичи, Душкино, Медведово, Нижнее, Курозново, Сытая Буда, Старый и Новый Ропск, Гетманская Буда, Куршановичи, Вишневка, Могунище, Хреновка, Мощёнка, Хриповка, Большой Листвен, Выхвостово, Звеничев, Осняки, Хмельница, Рудка, Шебериновка, Плехово и железнодорожные станции Ново-Ропск, Камка, Городня.

На Смоленском направлении наши войска заняли свыше 50 населенных пунктов, среди которых крупные населенные пункты Кореллы (11 километров северо-восточнее Смоленска), Ильина, Лаврова, Мокшеево, Митюшино, Слобода.

Наши войска, наступающие северо-западнее Смоленска, заняли более 20 населенных пунктов, среди которых крупные населенные пункты Малахи, Марченки, Волоты, Михалкова, Сосенка, Захарьино, Шитники, Зыколино.

В течение 24 сентября юго-западнее и западнее города Таллина наги войска заняли более 200 населенных пунктов, в том числе крупные населенные пункты Пяртли, Кохила, Юру, Рапла, Кэава, Азукюла, Марьяма.

Севернее и южнее города Валмиера наши войска овладели городом и железнодорожным узлом Руйена, городом и железнодорожной станцией Смилтэнэ, а также с боями заняли более 200 других населенных пунктов, в числе которых Нуйя, Одра, Дитери, Эндзелэ, Спалис, Дуре, Сети, Рубенэ, Лиена, Рауна и железнодорожные станции Стренчи, Бренгули, Биксея.

Восточнее города Риги наши войска в результате упорных боев заняли более 250 населенных пунктов, среди которых Спулгас, Межечи, Маисэли, Бейгужены, Клидинэ, Драцены, Мендели, Бриежи, Скривери и железнодорожные станции Убея, Таурупе, Айзкраукле.

На других участках фронта — поиски разведчиков. В ряде пунктов шли бои местного значения.

Поединка канадца с американцем Карлом ЛЬЮИСОМ на стометровке ждали все. До 1985 года неизменно побеждал Льюис, затем пришло время Джонсона, завоевавшего титул чемпиона мира с новым мировым рекордом. Но за месяц до Олимпиады Льюис после пяти предыдущих проигранных стартов вновь сумел опередить канадца, после чего заявил, что больше никогда ему не проиграет. Финальный забег стал для него холодным душем: Джонсон победил за явным преимуществом, в очередной раз превзойдя мировое достижение — 9,79 секунды. Премьер–министр Канады Брайан МАЛРУНИ немедленно связался с чемпионом и назвал его победу великим днем для Канады.

Быть бы Бену главным героем сеульской Олимпиады, но три дня спустя он с позором покидал Олимпийскую деревню, лишенный медали и рекорда после обнаружения запрещенных веществ в его допинг–пробе. Звание чемпиона перешло к оставшемуся в забеге вторым Льюису. Джонсон после признания своей вины был лишен также прежних побед и рекордов и дисквалифицирован пожизненно, когда во второй раз попался на допинге. Льюис же выступил еще на двух Олимпиадах, стал 9–кратным олимпийским чемпионом, наряду с финном Пааво НУРМИ признается величайшим легкоатлетом современности.

Но и его, казалось бы, безупречная карьера имеет темные пятна. Именно в 1988 году во время отбора в олимпийскую команду он трижды не прошел допинг–тест, в чем спортсмен признался только 15 лет спустя. К тому же во время олимпийского финала Льюис два–три раза заступал на соседнюю дорожку, что автоматически должно было повлечь его дисквалификацию. Не безгрешны оказались и другие участники сеульского финала, лишь бразилец Робсон да СИЛВА и экс–рекордсмен мира американец Калвин СМИТ избежали в последующие годы допинговых скандалов и дисквалификаций. Потому американец, завоевавший в Сеуле «бронзу», может говорить о себе как об истинном чемпионе Игр, а журналисты стали называть скандальный забег самым «грязным» в истории Олимпиад.