Поход польского короля на Полоцк оказался неожиданным для русского командования. Войска оказались раздроблены, а посланное на подмогу войско во главе с окольничими Борисом Ивановичем ШЕИНЫМ и Федором Васильевичем ШЕРЕМЕТЕВЫМ не успело пройти в город и остановилось в близлежащей крепости Соколе. Гарнизон Полоцка более трех недель отражал приступы. Чтобы поджечь деревянную крепость, была применена новинка — каленые ядра, но осаждавшим мешали дожди. Наконец 29 августа этого удалось добиться с помощью смоляных факелов, но почти сутки еще шло сражение. Один из воевод, Петр ВОЛЫНСКИЙ начал переговоры о сдаче, а другие вместе с архиепископом укрылись в соборе Святой Софии, где и были пленены. 1 сентября Баторий въехал в город. Но неприятности для царя ИВАНА IV на этом не закончились. Менее чем через месяц был взят и Сокол, Шеин убит, а Шереметев пленен.

Официальной причиной послужил инцидент во время пребывания Великого посольства в Риге в 1697 году, и это отражено в документах. Готовились в те времена к войнам загодя и вели их потом солидно — десятилетиями и даже веками. Война шведам была объявлена т огда, когда были исчерпаны дипломатические средства и шведский король фактически взял под свою защиту оскорбивших послов.

Традиционно война объявлялась царским указом с Постельного крыльца. Текст указа гласил: «Великий государь указал за многие неправды свейского короля и в особенности за то, что во время государева шествия чрез Ригу от рижских жителей чинились ему многие противности и неприятства, идти на свейские города ратным людям войною с фельдмаршалом и адмиралом Ф. А. Головиным».

Другим каналом объявления войны был царский резидент в Стокгольме князь Андрей ХИЛКОВ, которому депешей было поручено объявить шведскому канцлеру о решение царя «всчать войну» со шведским королем и изложить причины открытия военных действий: «...за многие их свейские неправды и нашим, царского величества, подданным за учиненные обиды, наипаче за самое главное бесчестье нашим, царского величества, великим и полномочным послам в Риге в прошлом 1697 г., которое касалось самой нашей, царского величества, персоны».

Конечно, поступки не самих рижан послужили поводом для войны, а действия городских властей, отказавшихся принять высоких послов и пригрозивших применением силы, когда царь со свитой осматривал городские укрепления.

Началась война разгромом русских войск у стен Нарвы, а по ее окончании ее Россия стала одним из самых могучих государств Европы. Почти столетие потом никто не смел вторгнуться в пределы Российской империи.

Он разрешал крестьянам из сел и деревень, стоящих по большим дорогаи и не в ближнем от городов расстоянии, «ради проезжающего народа и их крестьянских нужд» вести торг перекупным товаром, приобретенным ими в городах и на ярмарках. Реестр разрешенного кгторговле товара из 11 пунктов начинался деревянной и гляняной посудой всякого звания и завершался мочалом и лыком.

Это рассказ о предшественниках фашистов и их последышах.

Нейтральная Бельгия, отвергшая ультимативное требование Германии пропустить ее войска, стала одной из первых жертв германского вторжения в Первую мировую войну. Несмотря на оказанное сопротивление, были оккупированы главные города страны — Льеж, Брюссель, Антверпен, и бельгийская армия до конца войны оказалась блокированной в Западной Фландрии между рекой Изер и Северным морем.

Мир тогда потрясла трагедия города Лувен с тысячелетней историей. Немцы вошли в город 22 августа. Уже на следующий день после ранения немецкого солдата начались расправы с местным населением: были расстреляны бургомистр, ректор университета, все офицеры полиции — всего около 300 человек. И это не единственный пример подобного рода: в те же дни в сожженных городках Анденн, Тамин, Динан были казнены соответственно 211, 400 и 674 жителя. В первый месяц войны таким образом было уничтожено до 5 тысяч мирных граждан. Каратели везде действовали одинаково: сгоняли людей на главную площадь и расстреливали их, раненых, случалось, добивали штыками.

Погром в Лувене в наказание за якобы вероломное нападение бельгийского населения начался 25 августа и длился 6 дней. Были разрушены городской собор, Ратуша, университет с пятивековой историей, сожжена его библиотека: почти 300 тысяч томов книг, тысячи манускриптов и первопечатных изданий превратились в золу. Только когда в город прибыли американские журналисты и явились посланники нейтральных Мексики, США и Швеции, стало известно о бесчинствах. Немецкие солдаты орали журналистам: «Мы разрушили три города, а будет еще больше!» После появления в нью–йоркской газете заголовка «Немцы грабят Лувен. Расстреливают женщин и священников» кайзер ВИЛЬГЕЛЬМ II приказал остановить насилие.

Несмотря на явные свидетельства творимого оккупантами беспредела, в октябре 93 видных деятеля германской культуры в ответ на реакцию в мире подписали Манифест ко всему цивилизованному миру, в котором заявили:

— Неправда, что Германия повинна в этой войне. Вильгельм II всегда проявлял себя как блюститель всеобщего мира. Неправда, что мы преступно нарушили нейтралитет Бельгии. Доказано, что Бельгия на это согласилась. Неправда, что наши солдаты посягнули на жизнь хотя бы одного бельгийского гражданина и его имущество. Неправда, что наши войска с жестокостью разрушили Лувен. Против бешеных обывателей, которые коварно нападали на них в квартирах, они с тяжелым сердцем были вынуждены в качестве возмездия применить обстрел части города. Каждый немец сожалеет как об уже уничтоженных произведениях искусства, так и о тех, что разделят их судьбу, но мы отказываемся их спасать ценой германского поражения…

Список подписавшихся под этим манифестом потрясает, только нобелевских лауреатов среди них было 14 человек. Среди них — физики Вильгельм РЕНТГЕН и Макс ПЛАНК, уроженец Риги химик Вильгельм ОСТВАЛЬД, драматург Герхарт ГАУПТМАН, микробиолог Август ВАССЕРМАН.

Но это не все. Знаете, кого они обвинили в развязывании мировой войны и попрании норм международного права? Прямым текстом:

— Нашему военному руководству несвойственна безудержная жестокость. Это на востоке льется кровь женщин и детей, беспощадно уничтожаемых русскими ордами, а на западе пули «дум–дум» разрывают грудь наших воинов. У союзников русских и сербов нет права выступать защитниками европейской цивилизации, когда они натравливают монголов и негров на белую расу...

Никто из вершивших зверства не был предан суду. Думаете, кто-то из оправдывавших их целесообразность потом каялся? Единицы. Когда война завершилась, 16 человек из подписавших манифест не отозвали ни одного своего слова, а остальные, в частном порядке в той или иной мере признавая свою ошибку, публично так и не осудили своего заявления. Не случайно они говорили, что противники германского милитаризма являются врагами германской культуры. Несогласные признать поражение своих взглядов, они стали той питательной средой, которая породила идеи реванша и привела к нацистской идеологии…

Сравните с этим все происходящее сегодня на Украине, вспомните события на Майдане, в Одессе, Мариуполе, посмотрите на то, что творится с городами Донбасса, Луганском. Повязанная круговой порукой киевская власть, не способная сдержать ни одного обещания, не отвечающая ни за одну свою подпись под документами, лжет постоянно, чего бы это ни касалось. Лжет потому, что признать хоть в чем–то свою вину — означает для нее подписать себе приговор. Эту ложь охотно принимают и на самой Украине (почитайте комментарии в социальных сетях): одни убеждены, что так все на самом деле и есть; другие прекрасно сознают ситуацию и используют ее в своих целях; третьи, и их большинство, находятся под воздействием государственной пропаганды, сначала твердившей, что Украина — не Россия, а потом скатившейся к лозунгам: «Кто не скачет — тот москаль», «Москалей — на ножи». Снаряды и бомбы не разрушают их дома, неся смерть. Какое–то прозрение наступает, когда на братоубийственную войну забирают их мужей и сыновей, не все из которых возвращаются назад.

Эту ложь отстаивают защитники хунты за пределами Украины. И у всех аргументация абсолютно та же самая, какую сто лет назад приводили лучшие германские умы. Миру потребовалось появление Адольфа ГИТЛЕРА, чтобы немного задуматься. Но нынешняя российская, именующая себя либеральной, поросль, для которой уроки истории давно забыты, теперь и фашизм готова записать в угрозы, несомые миру… Россией. Всех этих Иванов, родства не помнящих, давно не трогает слезинка ребенка, им дорога только своя свобода слова и страшно пугает перспектива стать жертвой санкций, оказаться невъездными и лишиться зарубежных вкладов, если вдруг не то скажут или не туда ступят. У них своя борьба, которую они будут вести до конца и клясться при этом своей честью…

Закончив выступление, вождь революции собирался сесть в автомобиль, когда прозвучали три выстрела. Раненный двумя пулями, Ленин упал. Шофер успел заметить женскую руку с браунингом. Но лица стрелявшей не рассмотрел никто. Очевидец происшедшего Степан Батурин закричал: «Лови, держи!» В этот момент он увидел женщину, которая «вела себя странно». «На мой вопрос она ответила: «Это сделала не я». Когда я ее задержал, из окружающей толпы стали раздаваться крики, что стреляла именно она. Я спросил еще раз, стреляла ли она в Ленина. И она призналась». Задержанной оказалась 28-летняя эсерка Фанни Каплан, которая считала, что «дальнейшее существование Ленина подрывало веру в социализм». Через три дня ВЧК приговорила ее к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение в 4 часа утра. Свидетелем казни оказался поэт Демьян БЕДНЫЙ, который после расстрела вместе с комендантом Кремля МАЛЬКОВЫМ оттащил тело в Александровский сад, где его облили бензином и подожгли.

В этот же день в Петрограде был убит эсерами председатель Петроградской ЧК М. С. УРИЦКИЙ. Через несколько дней большевики объявят «красный террор».

Наши войска, наступающие южнее Брянска, заняли свыше 50 населенных пунктов.

В районе западнее и юго-западнее Харькова наши войска продолжали наступление и заняли несколько населенных пунктов.

Южнее города Ломжа наши войска заняли несколько населенных пунктов, среди них Хоментово, Радгощ, Жохи-Милен, Домбек, Гронды, Осухово Кове, Поремба.

Северо-восточнее Праги наши войска успешно отбили атаки пехоты и танков противника.

Войска 2-го Украинского фронта 30 августа овладели городом и основным центром нефтяной промышленности Румынии Плоешти.

Северо-восточнее Бухареста наши войска заняли более 200 населенных пунктов, в числе которых города Мизил, Урзичени, Слобозия, Цэндэрей, крупные населенные пункты Мироши, Мовилица, Мэриуца (27 километров северо-восточнее Бухареста), Братия, Погоанеле, Кикинецу, Язу, Михай Браву и железнодорожные станции Урляска, Янка, Дедулешти, Фаурей, Росети, Чилибия, Табарашти, Монтеору, Улмени, Винтилянка, Мизил, Инотешти, Чирешу, Дудешти, Чоара, Мурджянка, Цэндэрей, Ограда, Слобозия, Урзичени.

Южнее Измаила наши войска овладели городами Хыршова, Чернавода, а также заняли более 100 других населенных пунктов, в том числе крупные населенные пункты Гырличю, Топалу, Карамурат и железнодорожные станции Кодру, Мокани, Хаманджеа, Дженерал-Броштеану, Каранасуф.

На других участках фронта — поиски разведчиков, в ряде пунктов шли бои местного значения.

Обычно отсчет истории городов ведут по письменным памятникам, первым упоминаниям. С Казанью все обстоит чуть иначе: она старела буквально на наших глазах, чем глубже рыли — тем больше морщин появлялось в ее облике. Так как этот город для меня почти родной, я рад, что остановились на круглой дате.